Народному поэту Северной Осетии (и декану филфака северноосетинского университета) Шамилю Джикаеву 27 мая отрезали голову. Три года назад Джикаев написал стихотворение, клеймящее группу чеченцев и ингушей, которые осквернили Город ангелов - мемориал, где похоронены жертвы бесланской трагедии. Местные жители рассказывают, что неизвестные вышли из автобуса и начали мочиться на кладбищенскую ограду. Сами «осквернители» говорят, что совершали хадж, а остановка была сделана для намаза.
Шамиль Фёдорович Джигкаев
«После того как он опубликовал стихотворение о том кощунстве, которое произошло на нашем кладбище, на ингушских сайтах появились угрозы отрезать ему голову – я склонна думать, что отморозки осуществили свою угрозу», – заявила лидер «Матерей Беслана» Сусанна Дудиева.
Тогда же, в 2008 году, в прокуратуру поступило обращение муфтия Духовного управления мусульман Северной Осетии Али-Хаджи Евтеева с требованием признать стихотворение экстремистским. Евтеев заявил, что стихотворение Джигкаева вызвало волну негодования не только у мусульман, но и у представителей других религиозных конфессий республики. Тот же Евтеев признавался позднее, что был учеником террориста Хаттаба, мечтает о шариатском государстве, восхвалял джихад и оскорбительно отзывался о православном духовенстве, после чего его вынудили уйти в отставку.
Как пишет "КоммерсантЪ", эксперты ФСБ изучили заявление муфтия и пришли к выводу, что автор произведения обличает человеческий порок, а не религиозную группу. Следственный комитет вынес представление об отказе в возбуждении уголовного дела.
В адрес Шамиля Джигкаева все три года продолжали поступать угрозы, в том числе и отрезать поэту голову: «Звонят, звучат угрозы, идут обращения к органам власти и правосудия, остается им только осуществить основное желание – принести меня в жертву своим кумирам, то есть своим интересам. Ради бога, этому «богоугодному делу» ваххабитов учить не надо», – рассказывал сам Джигкаев.
Спустя три года мерзавцы расправились с поэтом.Тело 71-летнего Шамиля Джигкаева со следами многочисленных ножевых ранений было обнаружено на проселочной дороге в садоводческом товариществе «Учитель» у поселка Редант в Пригородном районе Владикавказа 26 мая около 15:00. Голова Джигкаева была наполовину отрезана.
В Духовном управлении мусульман Северной Осетии заявили, что у них были «претензии к покойному», но они "сожалеют о происшедшем" и надеются, что «у общественности хватит сознательности, чтобы не искать виновных в преступлении среди мусульман».
А среди кого искать? Среди христиан? Может, среди иудеев?
Собственно, общественности и искать никого не пришлось. За поиски взялась "несознательная" прокуратура. И - о ужас! - сразу же под подозрение попал мусульманин! В причастности к убийству подозревается уроженец республики Северная Осетия-Алания Давид Мурашев, 1977 года рождения. Осетин по национальности и мусульманского вероисповедания. Недавно Давид Мурашев совершил Хадж. Ранее он уже был судим за торговлю оружием. В настоящее время Мурашев объявлен в федеральный розыск.
В Интернете распространён подстрочный перевод стихотворения народного осетинского поэта. Я же даю здесь свой, литературный. Пусть я осетин всего лишь на четверть, по материнской линии, но не смог удержаться.
***********************
ВОЛЧАТА ОТПРАВЛЯЮТСЯ НА ХАДЖ
Волчата отправляются на хадж
И скалят окровавленные хари.
Сыны – точнее, выблядки греха,
Рычат на солнце бешеные твари.
Для них святая книга – их клыки,
Они и молятся, как будто кроют матом.
На нашем кладбище зелёные щенки,
Как свиньи, гадят перед Богом Святым.
Шейх! Помочись на свой родной погост -
И пусть земля разверзнется под вами!
Да будь вы прокляты - чтоб шелудивый пёс
Нассал на ваш священный чёрный камень!
Сохранено
mk.ru
Это могла быть месть за антиисламистское творчество
В четверг на окраине Владикавказа обнаружили тело поэта и декана
факультета осетинской филологии Северо-Осетинского государственного
университета Шамиля Джигкаева. 71-летнему мужчине отрезали голову. При
жизни Джигкаев не раз заявлял, что ему поступали угрозы из-за его
стихов, причем его собирались именно обезглавить.
Тело Джигкаева недалеко от поселка Редант нашли полицейские,
выехавшие на место, указанное неизвестным, позвонившим в дежурную часть.
Труп с отрезанной головой, которая едва держалась на шее, лежал возле
опоры канатной дороги. На месте обнаружения тела не было никаких следов
борьбы. Скорее всего, труп привезли туда на машине и выбросили, пишет
"КоммерсантЪ". В следственном управлении СКР по Северной Осетии добавили, что тело имело признаки "волочения по земле".
Шамиль Джигкаев был самым известным осетинским поэтом. Три года назад
он оказался в центре скандала. Тогда в журнале "Мах Дуг" ("Наша
эпоха"), издающемся на осетинском языке, было опубликовано его
стихотворение "Отправляются волчата совершить хадж". Произведение, в
котором содержатся строки "Коран их для волков — их клыки, в намазе их — злой умысел"
и "Помочится пусть моя собака на ваш Черный камень"
, было написано по поводу инцидента с паломниками из Чечни и Ингушетии, совершавшими хадж.
Осетинский блоггер Алан Салбиев приводит подстрочный перевод стихотворения Джигкаева, приведшего к его гибели:
Едут волчата на Хадж. Нет конца их преступлениям, Не угомонятся кровожадные хищники - Даже кидаются на солнце. Святая книга этих волков - клыки, Даже молитва - с преступным умыслом! Как свиньи, на нашем кладбище зеленые звери Совершают перед Богом злодеяние. Эй, шейхи! Пусть земля дрожит под вами, Увлажняйте свои могилы! Проклятые, будьте прокляты! - пусть помочится На вашем молитвенном черном камне моя собака.
«Как следует из текста, Шамиль Джигкаев не считает варваров,
которые осквернили Город Ангелов своими нечистотами ни людьми, тем более
мусульманами. Следовательно, под фразой «молитвенный чёрный камень» не
подразумевается что-то святое для мусульман, как это пытались раздуть
всякие проходимцы. Насколько я помню, ингушские спортсмены-подростки
ехали на автобусе в аэропорт, по дороге остановились возле мемориального
кладбища, на котором покоятся жертвы бесланской трагедии и под
одобрительные возгласы сопровождающих их старших, начали мочиться на
ограду этого кладбища. Только вмешательство органов правопорядка спасло
их от жестокой расправы со стороны местного населения», - пишет блоггер.
Осенью 2008 года автобусы с паломниками остановились возле мемориала
жертвам теракта в Беслане "Город ангелов". По словам сотрудников
администрации Правобережного района города, паломники решили справить
там нужду. Они встретили вполне объяснимое противодействие местных
жителей, но никак не отреагировали на их замечание. Тогда подростки
забросали камнями автобусы. Сами паломники утверждали, что сделали
остановку для совершения намаза. А представители Духовного управления
мусульман Чечни, как обычно, не стесняясь врать, утверждали, будто
паломники остановились для совершения вечернего намаза, а в этот момент
на них напали местные жители с битами, молотками, камнями и автоматическим оружием
.
Тем не менее местные мусульмане нашли текст стихотворения
оскорбительным. Произведение Джигкаева было переведено на русский язык и
разослано во все северокавказские мусульманские общины. В прокуратуру
поступило обращение с требованием признать текст экстремистским, однако
проверка не обнаружила подобных признаков в произведении. С этого
момента в адрес поэта стали поступать угрозы. По словам Джигкаева,
мусульмане собрались "принести его в жертву" своим интересам. Среди
угроз, звучавших в адрес литератора в Интернете, было и обещание
отрезать ему голову.
ОБИЖЕННЫЕ ВОЛЧАТА
С тех пор, по словам дочери Джигкаева Зарины, ему периодически
угрожали. Звонки поступали на домашний телефон, но почти всегда женщина
сама брала трубку и выслушивала угрозы в адрес отца. В
правоохранительные органы никто из этой семьи по поводу угроз не
обращался — не верили в вероятность осуществления черных замыслов.
Супруга Шамиля Джигкаева умерла несколько лет назад.
- Отца все знали в лицо, уважали и любили. Он мог любую машину в
городе остановить, и его с радостью довозили до места, — рассказывает
дочь.
Но, видимо, на этот раз пожилой ученый доверился неизвестным
преступникам, охотившимся на него. Бандиты вывезли его на окраину
Владикавказа, зверски избили, а потом зарезали. У Шамиля Джигкаева не
было дачи, и за город он не собирался. В этот день профессор, как
обычно, отправился читать лекции в университет, он был в строгом деловом
костюме, но не дошел…
Вчера днем на окраине Владикавказа было обнаружено тело народного поэта и декана факультета осетинской филологии Северо-Осетинского государственного университета Шамиля Джигкаева. Преступники практически отрезали 71-летнему поэту голову. Господин Джигкаев не раз заявлял, что ему поступали угрозы расправы за написанное им стихотворение. Причем неизвестные грозились именно обезглавить его.
Шамиль Джигкаев. Фото Северо-Осетинского университета.
Как стало известно "Ъ", тело Шамиля Джигкаева около 15:00 недалеко от поселка Редант нашли полицейские, выехавшие на место, указанное неизвестным, позвонившим в дежурную часть. Труп с отрезанной головой, которая едва держалась на шее, лежал возле опоры канатной дороги. По словам участников осмотра, на месте обнаружения тела не было никаких следов борьбы. Скорее всего, труп привезли туда на машине и выбросили. В следственном управлении СКР по Северной Осетии добавили, что тело имело признаки "волочения по земле".
Известно, что вчера утром господин Джигкаев работал в университете, откуда ушел около двух часов дня. Представители управления СКР сообщили, что возбуждено уголовное дело по ст. 105 УК РФ ("Убийство") и уже выдвинуто несколько версий о мотивах происшедшего.
Шамиль Джигкаев — пожалуй, самый известный из современных осетинских поэтов, три года назад оказался в центре скандала, который, в свою очередь, стал продолжением другого. Осенью 2008 года несколько автобусов с совершающими хадж жителями Чечни и Ингушетии остановились у мемориала жертв теракта в бесланской школе N 1 "Город ангелов". По словам сотрудников администрации Правобережного района, паломники вышли из автобусов, чтобы справить естественную нужду. Замечания находившихся недалеко местных подростков они проигнорировали. Тогда те забросали автобусы камнями. Сами молитвенники утверждали, что сделали остановку для совершения намаза. Через месяц после этого в журнале "Мах дуг", издающемся на осетинском языке, появилось стихотворение Шамиля Джигкаева "Отправляются волчата совершать хадж" — о его отношении к этому инциденту, в котором, как показалось местным мусульманам, были оскорбления их религии. Произведение было переведено ими на русский язык и разослано во все северокавказские мусульманские общины. Тогда же в прокуратуру поступило обращение с требованием признать стихотворение экстремистским. Однако проведенная проверка ничего подобного не обнаружила.
Несмотря на это, в адрес Шамиля Джигкаева поступали угрозы. Он сам рассказывал: "Звонят, звучат угрозы, идут обращения к органам власти и правосудия, остается им только осуществить основное желание — принести меня в жертву своим кумирам, то есть своим интересам. Ради бога, этому "богоугодному делу" ваххабитов учить не надо". Среди угроз, буквально сыпавшихся на осетинского поэта через интернет, было и обещание "отрезать голову". Кроме того, Шамиль Джигкаев не раз заявлял, что люди, "раздувающие этот конфликт до общекавказского, настраивают соседей против осетинского народа".
"После того как он опубликовал стихотворение о том кощунстве, которое произошло на нашем кладбище, на ингушских сайтах появились угрозы отрезать ему голову — я склонна думать, что отморозки осуществили свою угрозу",— заявила "Ъ" лидер "Матерей Беслана" Сусанна Дудиева. По ее словам, Шамиль Джигкаев "не стеснялся говорить правду о том, что творится в Северной Осетии, и поплатился за это".
Глава Северной Осетии Таймураз Мамсуров распорядился задействовать для раскрытия преступления все силы правоохранительных органов республики. В распространенном пресс-службой заявлении говорится, что "Шамиль Джигкаев был не просто жителем республики, но уважаемым и талантливым человеком и по-настоящему народным поэтом".
"Наглое и циничное преступление должно быть тщательно расследовано, а его организаторы и исполнители должны понести заслуженную кару. Ибо если изверги, способные на подобные зверства, останутся безнаказанными, общество наше скатится в состояние первобытного варварства",— заявил вчера архиепископ Владикавказский и Махачкалинский Зосима.
Связаться вчера с официальными представителями Духовного управления мусульман (ДУМ) Северной Осетии "Ъ" не удалось. Тем не менее неофициально в ДУМ республики "Ъ" пояснили, что "сожалеют о происшедшем" и надеются, что "у общественности хватит сознательности, чтобы не искать виновных в преступлении среди мусульман". "Да, у нас были претензии к покойному, но уверен, что никто из нашей уммы никогда бы не поднял на него руку",— добавил собеседник "Ъ".
Заур Фарниев , Владикавказ
, ЮОАО , СССР
С учетом того, что операция проходила в жилом массиве и пострадали сотрудники МВД, было принято решение об уничтожении. Заброшенное здание, в котором засел преступник, забросали гранатами.
Пресс-служба МВД по РСО-Алания
Убийство поэта вызвало широкий общественный резонанс . Отец преступника сообщил о том, что отказывается от сына .
Литературная и общественная деятельность
Шамиль Джикаев начал писать стихи, будучи учеником 9 класса. Первые стихотворения Джикаева вышли в 1962 году в сборнике молодых поэтов. В 1964 году была издана его первая книга «Совесть». Шамиль Джикаев много и успешно работал в области художественного перевода. Перевел на осетинский язык драмы «Король Лир » Шекспира , «Царь Эдип » Софокла , «Сирано де Бержерак » Эдмона Ростана , стихи Роберта Бёрнса , Фридриха Шиллера , Михаила Лермонтова .
Память
В июне 2012 года на Аллее славы во Владикавказе состоялось открытие памятника Шамилю Джикаеву .
Улица в честь поэта
После гибели поэта администрация города предложила увековечить память Шамиля Джикаева. Его именем названа улица в строящемся микрорайоне.
Напишите отзыв о статье "Джикаев, Шамиль Фёдорович"
Примечания
Ссылки
См. также
Отрывок, характеризующий Джикаев, Шамиль Фёдорович
В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.
Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
Во Владикавказе ликвидирован предполагаемый убийца осетинского поэта Шамиля Джигкаева 34-летний Давид Мурашев. Силовики намеревались задержать подозреваемого, однако во время операции преступник открыл огонь по милиционерам и успел ранить троих из них.
По словам источника "Ъ" в правоохранительных органах Северной Осетии, на задержание Давида Мурашева, подозреваемого в убийстве Шамиля Джигкаева, во вторник вечером выезжали сотрудники оперативно-разыскной части республиканского МВД вместе с несколькими бойцами спецназа. Как стало известно оперативникам, подозреваемый скрывался на съемной квартире в многоквартирном доме на пересечении улиц Тельмана и Мичурина, в которую перебрался сразу после убийства поэта. По некоторым данным, квартиру снял Мурашеву его близкий друг.
Когда сыщики подъехали к дому, Давид Мурашев находился на улице. Сразу сообразив, что приехали его задерживать, он несколько раз выстрелил в оперативников, после чего перепрыгнул через невысокий кирпичный забор находящегося неподалеку пустующего приюта для бездомных. Уже оттуда он вел по сотрудникам полиции прицельный огонь из пистолета Макарова. Поняв, что преступник будет отстреливаться до последнего, опергруппа вызвала подкрепление. Как заявила вчера глава пресс-службы североосетинского МВД Алла Ахполова, Давиду Мурашеву несколько раз предлагали сдаться, но он отвечал категорическим отказом. Кроме того, по словам госпожи Ахполовой, тогда же у него спросили, убивал ли он Шамиля Джигкаева. "Мурашев крикнул, что Джигкаева убил он за то, что тот оскорбил его святую веру",— сказала госпожа Ахполова.
Когда подтянулись дополнительные силы спецназа и бронетранспортер, начался штурм. Однако в этот момент из-за забора вылетела граната, осколки которой серьезно ранили в голову одного из наступавших. Помимо этого Мурашев, по словам милиционеров, не переставал отстреливаться. Через некоторое время от попадания заряда подствольного гранатомета, из которого стреляли спецназовцы, загорелась трансформаторная будка, обеспечивающая электричеством большую часть восточной окраины Владикавказа, и несколько тысяч человек остались без света. Штурм затруднялся тем, что убийца очень удачно менял позиции, постоянно перемещаясь в большом здании приюта. Почти через почти 40 минут боя он, видимо, убедившись, что боеприпасы у него закончились, решил прорваться на дорогу, ведущую из Владикавказа. Однако в тот момент, когда он оказался у забора, ограду смял БТР и Мурашев оказался под ней. В это момент его настигли и несколько пуль.
Стоит отметить, что эта спецоперация стала первой в столице Северной Осетии, когда для уничтожения боевиков в черте города использовалась бронетехника и гранатометы.
По ходу операции появлялись сведения, что Мурашев держал оборону не в одиночку. В пользу такого предположения говорила интенсивность огня спецназовцев — создавалось впечатление, что они стреляют сразу по нескольким точкам. Однако уже после ликвидации Мурашева министр внутренних дел Северной Осетии Артур Ахметханов заявил, что преступник был один. Правда, в следственном управлении следственного комитета России, которое занимается расследованием событий вторника, от прямого ответа по этому поводу уклонились, сказав, что "уничтожен один подозреваемый".
Той же ночью при обыске на съемной квартире, где жил Давид Мурашев, эксперты обнаружили экстремистскую литературу, форму сотрудника ГИБДД, автомобильные номера и записи выступлений Саида Бурятского. Кроме того, как заявила Алла Ахполова, был найден пояс смертника, что, по мнению милиционеров, может говорить о подготовке Мурашева к теракту. Также среди найденного оказался меч, которым, предположительно, Мурашев обезглавил Шамиля Джигкаева.
Также были задержаны 18 членов мусульманской общины, с которыми контактировал Мурашев, в том числе имам суннитской мечети Владикавказа Куат Исмаилов. В связи с этим глава духовного управления мусульман Северной Осетии Хаджимурат Гацалов выступил вчера с заявлением, в котором раскритиковал действия силовиков. В частности, он выразил недовольство тем, что Давида Мурашева не смогли взять живым. "Это или непрофессионализм, или запланированный финал",— говорится в заявлении. "Мурашев тоже был в поле зрения силовых структур, его задерживали и отпускали, к нему не было принято даже административных мер. Во всей этой ситуации прослеживается пугающая закономерность. И как итог — арест законопослушных мусульман и взрывоопасная обстановка в городе",— отметил господин Гацалов.
Напомним, что народный поэт Осетии и декан факультета осетинской филологии Североосетинского госуниверситета Шамиль Джигкаев был убит 26 мая. Его практически обезглавленное тело обнаружили на окраине Владикавказа. Сразу после этого появилась версия, что 71-летний мужчина мог быть убит радикальными исламистами за написанное два года назад стихотворение "Волчата отправляются в хадж", в котором в жесткой форме высказал свое отношение к происшедшему осенью 2008 года на мемориальном кладбище "Город ангелов", где похоронены жертвы захвата боевиками бесланской школы. Тогда, по словам местных жителей, направляющиеся в хадж паломники из Чечни остановили автобусы возле мемориала, чтобы справить нужду. Замечания находившихся неподалеку подростков были проигнорированы, и те забросали автобусы камнями.
Появившееся после этого случая стихотворение господина Джигкаева, опубликованное в журнале "Мах дуг" на осетинском языке, вызвало волну негодования у мусульман республики. Тогдашний муфтий Северной Осетии Али Евтеев (сложивший через год свои полномочия после скандального интервью, в котором признался, что был в "учебке" Хаттаба, и позволил себе резкие выпады в адрес РПЦ) обратился с жалобой в прокуратуру, в которой просил проверить стихотворение на наличие признаков экстремизма. Но экспертиза таковых не нашла. Тем не менее в адрес Шамиля Джигкаева поступали угрозы, среди которых были и обещания "отрезать голову".
Через день после убийства официальный представитель СКР Владимир Маркин заявил, что установлен предполагаемый убийца поэта Джигкаева. Им оказался 34-летний Давид Мурашев, ранее судимый за торговлю оружием. Отсидев небольшой срок, он три года назад стал исповедовать ислам, а в прошлом году, как сказал североосетинский муфтий Хаджимурат Гацалов, Мурашев совершил хадж.
Заур Фарниев, Владикавказ