В конце 19 века в Черном море присутствовали две основные морские державы – и Россия. Последняя имела более современный и мощный флот. В 1910 году турки начали закупать европейские боевые судна, которые соответствовали уровню оснащения русских кораблей. Всемирная лихорадка по дредноутам коснулась и Османской империи. В результате переговоров был подписан договор, согласно которому Великобритания должна построить 3 современных линкора и передать их турецким властям. Николай II понимал, что необходимо срочно начинать разработку собственных судов дредноутного типа.

Ими стали линейные корабли типа «Императрица Мария». В 1915-1917 годах на вооружение встало 3 новых «короля океанов». Четвертое судно – «Император Николай I» так и не было введено в эксплуатацию. Следует отметить, что в связи с начавшейся Первой мировой войной Англия так и не построила обещанные линкоры для Турции, которая поддерживала Германию.

Конструкция и бронирование дредноутов «Императрица Мария»

Длина «Императрицы Марии» составляла 168 метров, максимальная скорость хода – 21,5 узел. В экономном режиме судно могло пройти 2 960 миль. Такие показатели были значительно ниже, чем у последних разработок европейских ВМС. Даже предыдущие российские линкоры «Севастополь», базирующиеся в Балтийском море, имели большую длину и водоизмещение. Но в Черном море русские дредноуты были самыми мощными кораблями.

Бронирование имело лучшие показатели в сравнении со своими предшественниками. Толщина главного броневого пояса равнялась 262,5 мм. Его высота при этом составляла свыше 5 метров. Их основной противник – турецкий «Султан Осман», был обшит 229-мм листами стали. Башни главного калибра у российского дредноута также имели усиленную защиту: стенки были закрыты 250-мм пластинами.

Вооружение дредноутов типа «Императрица Мария»

• Главный калибр линкора размещался на четырех башнях. Каждая из них включала по три 305-мм морские пушки. Скорострельность не превышала 2 выстрелов в минуту.
• Противоминное вооружение включало 20 единиц артиллерии калибром 130 мм, произведенные на Обуховском заводе в 1913 году. 12 орудий базировалось в носовой части судна.
• Зенитная артиллерия была представлена 4 орудиями калибром 75 мм.
• Торпедное вооружение состояло из четырех 450-мм аппаратов.
• Отличия линкора «Император Николай I» от остальных линкоров типа «Императрица Мария»
• Когда турки заказали очередной линкор, Российская империя приступила к строительству четвертого дредноута типа «Императрица Мария». При этом новый корабль должен был иметь ряд отличий от своих предшественников:
• Внешний вид кардинально отличался. Носовые обводы были изменены, в результате чего уменьшался размер волны, образовывающейся в результате движения судна.
• Длина корабля была увеличена до 182 метров, водоизмещение соответственно до 27 830 тонн.
• Прошедшие испытания на броненосцах показали, что броневой пояс должен иметь монолитную защиту. В этом случае улучшались его характеристики.
• Основное вооружение руководство флота собиралось заменить на 356-мм пушки. Однако уже на этапе постройки решение было изменено. Оставили предыдущую 305-мм артиллерию. Освободившийся «лишний» тоннаж использовали для еще большего усиления защиты корпуса.

Служба

«Императрица Мария» прослужила около года. В 1916 году по неизвестной причине на судне произошел взрыв, в результате которого линкор утонул. Погибло 225 человек. Операцией по спасению экипажа руководил лично адмирал Александр Колчак. «Император Александр III» был передан в советский флот и снят с вооружения в 1924 году. Дредноут «Екатерина Великая» участвовал в Первой мировой войне, после захвата Крыма немцами советские власти приняли решение потопить судно, чтобы оно не досталось . «Император Николай I» в связи с войной и революцией так и не был достроен. Судостроительный завод, за которым он был закреплен, несколько раз переходил от одного государства к другому. В 1924 году он был пущен на слом.

Из всех линейных кораблей Российской империи «Император Николай I» оказался наименее известным. С одной стороны, это вполне объяснимо: линкор так и не был достроен, на его долю не выпало никаких событий. Однако такое отношение к нему во многом незаслуженно, ведь конструкция этого корабля таила в себе немало особенностей. А если бы он был достроен, то мог бы стать сильнейшей русской боевой единицей на Черноморском театре военных действий. Каким же был последний линкор Российской империи?

Предыстория и начало строительства

После потери в Русско-японской войне почти всего своего флота перед Российской империей встал вопрос о его возрождении, причём на качественно новом уровне. К этому времени эволюция в кораблестроении привела к появлению нового типа линейных кораблей, названных по имени первенца дредноутами. Новые линкоры по всем параметрам превосходили эскадренные броненосцы, практически обесценив флоты, не имевшие таких кораблей. Естественно, русское флотское командование также собралось строить дредноуты для вновь возрождаемого флота. В 1909 году началось строительство четырёх кораблей типа «Севастополь» для Балтийского флота. При их проектировании максимально учли опыт русско-японской войны: корабли были прекрасно вооружены, имели высокую скорость хода, бронирование закрывало почти всю площадь борта, а площадь надстроек была сведена к минимуму.

Черноморский флот, не участвовавший в русско-японской войне, сохранил все свои корабли, качественно и количественно превосходя своего главного противника – турецкий флот. Однако в 1909 году Турция начала обновление своих военно-морских сил, заказав большинство новых кораблей у заграничных верфей, как когда-то сделала Япония. В 1911 году в Англии были заказаны два дредноута, получившие названия «Решад V» (позднее – «Решадие») и «Решад-и-Хамисс». Каждый из этих дредноутов был вооружён десятью 343-мм орудиями, что делало их сильнейшими кораблями на Чёрном море.

В ответ на турецкие приготовления в мае 1911 года Дума выделила средства на строительство трёх дредноутов для Чёрного моря. Прежде чем началась их постройка, немалые средства были выделены на модернизацию судостроительных предприятий на юге России. Черноморские линкоры строились по усовершенствованному проекту балтийских линкоров и получили усиленное бронирование, усиленную противоминную артиллерию, и, в то же время, меньшую скорость и дальность плавания, чем корабли-прототипы. Строительство новых линкоров для Черноморского флота, получивших названия «Императрица Мария», «Императрица Екатерина II» и «Император Александр III», началось в августе-сентябре 1912 года (официальная закладка состоялась осенью 1911 года).

Линейный корабль «Императрица Мария» во время высочайшего смотра в Севастополе 12 мая 1916 года
Источник: tsushima.su

Тем временем, из-за финансового краха Турции после балканских войн строительство кораблей для неё резко замедлилось. «Решад-и-Хамисс» был разобран на стапеле, а строительство «Решада V» приостановилось до 1913 года. Однако, представив в качестве залога драгоценности низложенного султана Абдул-Гамида и земельные участки в Стамбуле, турецкое правительство решило купить ещё три дредноута, строившихся для государств Южной Америки на частных верфях США и Англии. Первым должен был стать бразильский «Рио-де-Жанейро» (четырнадцать 305-мм орудий, 27 500 т), получивший новое имя – «Султан Осман I». Кроме того, турки вели переговоры и о покупке аргентинских кораблей «Ривадавия» и «Морено» (двенадцать 305-мм орудий, 28 000 т). Кроме того, от Германии было получено обещание в течение года продать Турции линейный крейсер типа «Мольтке» (десять 280-мм орудий, 22 600 т).

В итоге, к началу Первой мировой войны Турция могла выставить против Черноморского флота четыре современных линкора, в то время как русские дредноуты могли встать в строй не раньше 1915 года. Несмотря на то что русским дипломатам удалось расстроить сделку Турции с Аргентиной, ситуация на Чёрном море оставалась очень напряжённой, тем более что в Петербург пришли известия о заказе в Англии ещё одного линкора для турецкого флота, получившего имя «Фатих». В этой тревожной ситуации было принято решение о срочном усилении Черноморского флота новыми кораблями. На строительство линкора, двух крейсеров, восьми эсминцев и шести подводных лодок было выделено 110 млн рублей. 24 июня 1914 года царь утвердил новую кораблестроительную программу, однако спешка со строительством дополнительных кораблей для Черноморского флота была так велика, что к тому времени линкор, получивший имя «Император Николай I», уже две недели как был в постройке. Что же касается проекта нового корабля, то к его разработке Главное управление кораблестроения (ГУК) приступило ещё в конце 1913 года.

Конструкция

По внешнему виду новый линкор принципиально не отличался от построенных ранее русских дредноутов типов «Севастополь» и «Императрица Мария». Общий стиль, характерный для этих кораблей – низкий надводный борт, четыре башни главного калибра, расположенные линейно, минимум надстроек, две дымовые трубы – сохранился и у четвёртого черноморского дредноута. Теоретический чертёж корпуса в целом остался таким же, как и у предшественников, однако водоизмещение нового линкора было на 4000 т больше, поэтому для достижения проектной скорости форма носовой части была изменена по результатам испытаний модели в Опытовом бассейне. Принятые меры позволили бы достичь скорости в 21 узлов с той же машинно-котельной установкой, что и на «императрицах».

Эскиз внешнего вида линейного корабля «Император Николай I» по состоянию на май 1916 года. Расположение зенитных орудий не соответствует действительности

В 1915 году, уже во время строительства нового линкора, стало известно, что недавно построенные «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина II» оказались недостаточно мореходными для действий в свежую погоду. Их носовая часть зарывалась в воду, затрудняя ведение огня из носовой башни и носовых 130-мм орудий. Чтобы исправить этот недостаток, в ГУК был разработан проект полубака для «Николая I», как на линейных крейсерах типа «Измаил». Однако в итоге от нового полубака отказались, поскольку его добавление увеличило бы водоизмещение, дифферент на нос и снизило бы скорость корабля. Вместо полубака было решено соорудить откидной фальшборт в носовой части линкора.

Предполагаемый внешний вид «Императора Николая I», если бы он был построен с полубаком. Рисунок А. Ю. Заикина
Источник: kreiser.unoforum.ru

Вооружение

Хотя изначально рассматривался вариант вооружения корабля 356-мм орудиями, его главным оружием в итоге стали двенадцать 305-мм орудий Обуховского завода с длиной ствола 52 калибра – точно такие же, как и на предыдущих русских линкорах. Основным соображением в пользу такого состава вооружения стала унификация с уже построенными линкорами и освоенность данной артсистемы промышленностью. К тому же, это орудие было лучшим в своём классе по ряду параметров (в частности, по относительной длине ствола) и обладало самым тяжёлым в своём классе снарядом (470,9 кг). Дальность стрельбы таким снарядом при максимальном угле возвышения 25 градусов составляла 23 228 м, начальная скорость снаряда – 762 м/с. Бронебойный снаряд содержал 12,9 кг взрывчатки, полубронебойный – 48,4 кг, фугасный – 58,8 кг. По дульной энергии эта артсистема была сравнима с 343-мм орудием с длиной ствола 45 калибров, являвшимся главным оружием линкора «Решадие».

Орудия на «Николае I» устанавливались в четырёх трёхорудийных башнях, расположенных линейно - точно так же, как и на предыдущих русских дредноутах. Такое размещение башен обеспечивало максимальные сектора обстрела на каждый борт, при этом погреба каждой из башен оказывались максимально удалёнными друг от друга. Конструкция башен также в целом повторяла конструкцию предшественников, однако в неё были внесены некоторые изменения, позволявшие уменьшить время заряжания и повысить общую надёжность. По документам скорострельность составляла 2–2,5 выстрела в минуту, впрочем, здесь уместнее говорить не о боевой скорострельности, а о времени заряжания. Запас снарядов составлял 100 шт на каждое орудие.

Башня главного калибра линейного корабля «Император Александр III», идентичная башням «Императора Николая I». На палубе лежат 305-мм снаряды образца 1911 года
Источник: tsushima.su

Противоминная артиллерия была представлена (как и на предшественниках) двадцатью 130-мм орудиями с длиной ствола 55 калибров, размещённых в отдельных казематах под верхней палубой по десять с каждого борта (шесть из них могли вести огонь в носовых секторах обстрела, поскольку с этого ракурса была наиболее вероятной атака вражеских эсминцев). Таким образом, обеспечивался наиболее плотный огонь в наиболее опасных направлениях. Масса снаряда составляла 33,5 кг, запас снарядов – по 200 шт на орудие.

Зенитное вооружение «Николая I» по проекту состояло из четырёх 63-мм орудий, расположенных на крышах концевых башен. В годы войны, в связи с усилением угрозы с воздуха, появилась идея заменить эти орудия на четыре новейших 102-мм зенитных пушки Обуховского завода. Однако этот план так и остался на бумаге, поскольку к концу 1917 года новая артсистема ещё не вышла из стадии опытно-конструкторских разработок.

Дополняли вооружение линкора четыре 450-мм подводных торпедных аппарата.

Система управления огнём

Система управления огнём на «Николае I» представляла собой систему центральной наводки «образца 1912 года». Она уже устанавливалась на предыдущих линкорах и успела стать общепринятой для крупных артиллерийских кораблей русского флота. Данные о расстоянии до противника, его скорости и курсовом угле от дальномеров и артиллерийских визиров поступали в центральный пост, где на их основании вычислялись вертикальный и горизонтальный углы наводки собственных орудий (с учётом собственной скорости, курсового угла, скорости ветра и прочего). Полученные значения углов наводки передавались на артиллерийские циферблаты орудий, после чего орудийный расчёт приводил орудие к требуемому углу.

После получения донесений от всех орудийных расчётов, участвующих в залпе, о том, что орудия заряжены и наведены на цель, старший артиллерийский офицер замыкал электрическую цепь и производил залп. Стрельба велась только в том случае, если крен корабля отсутствовал – за этим «следил» специальный прибор, замыкавший цепь. На закрытом топе фок-мачты размещался корректировочный расчёт, который следил за всплесками от падения снарядов и передавал информацию о результатах залпа в центральный пост и старшему артиллерийскому офицеру. Уже в ходе постройки «Николая I» его башенные установки было решено оснастить собственными дальномерами и счётно-решающими устройствами, что повысило бы их автономность и точность артиллерийского огня.

Бронирование

В 1913 году на Чёрном море были проведены опытные стрельбы по «исключённому судну №4» (бывший броненосец «Чесма»). В кормовую часть его левого борта был встроен отсек с элементами конструкции и бронирования линейных кораблей типа «Севастополь», а на палубе смонтировали боевую рубку. Эти эксперименты показали слабость системы защиты этих кораблей, особенно распределение толщин палубной брони, которое уже в советское время председатель Научно-технического комитета ВМФ Н. И. Игнатьев назвал выполненным «вверх ногами» . На четвёртом черноморском линкоре защиту корабля от снарядов было решено существенно усилить.

Принципиально схема бронирования «Николая I» мало отличалась от схемы защиты предыдущих русских дредноутов. В её основу был положен принцип бронирования максимальной площади борта, что обеспечивало защиту корабля от фугасных снарядов (по опыту русско-японской войны). Однако, по сравнению с линкорами типа «Севастополь» и «Императрица Мария», бронирование «Николая I» было существенно усилено.

Так, главный броневой пояс, простиравшийся от первой до четвёртой башни главного калибра, имел толщину в 270 мм (на балтийских линкорах – 225 мм). Бронепояс состоял из вертикально расположенных плит высотой 5,2 м и шириной 2,4 м, толщина которых к нижней кромке плавно уменьшалась до 125 мм. На «Николае I» немалое внимание уделялось прочности скрепления плит главного бронепояса между собой. Как оказалось, использовавшаяся на линкорах типа «Севастополь» система крепления броневых плит к обшивке корпуса (без деревянной подкладки) не обеспечивала должного уровня защиты. Даже в тех случаях, когда тяжёлый снаряд не пробивал броню, от сотрясения, вызванного его попаданием, бронеплиты смещались друг относительно друга, разрывая обшивку, в результате чего нарушалась герметичность борта. На «Николае I» стыки бронеплит располагались точно на шпангоутах корпуса, кроме того, плиты крепились между собой с помощью внутренних шпонок по схеме «двойной ласточкин хвост». Всё это позволило существенно усилить прочность главного бронепояса, по сути, превратив его в единую монолитную плиту.

Схема бронирования линейного корабля «Император Николай I»
Источник: wunderwaffe.narod.ru

В носу и корме плиты главного пояса соединялись броневыми траверзами толщиной 150 мм, создававшими цитадель, защищавшую все жизненно важные части корабля – машинно-котельные отделения, погреба боезапаса, посты управления и вспомогательные механизмы. Сверху бронепояс закрывался главной бронепалубой толщиной 63 мм, поверх которой располагалась верхняя палуба из листов стали толщиной 35 мм. Таким образом, на «Николае I» была исправлена серьёзная ошибка в проектировании предыдущих русских линкоров, когда самая толстая бронепалуба располагалась вверху, а ниже неё находились более тонкие палубы. В результате снаряд, падавший сверху, пробивал верхнюю бронепалубу, а его осколки и обломки тяжёлых бронеплит с лёгкостью пробивали нижележащие тонкие палубы. Иными словами, если раньше горизонтальная защита на русских дредноутах располагалась «вверх ногами», то теперь её вернули в правильное положение.

Наружным бронированием защита цитадели не ограничивалась. Внутри корабля, на расстоянии 3–4,5 м позади главного бронепояса, располагался внутренний бронепояс из 75-мм крупповской стали. Его главной функцией была защита от осколков тяжёлых снарядов и отколов бронеплит главного пояса. По сравнению с 50-мм нецементированными плитами, применявшимися на «Севастополе» и «Императрице Марии», прочность внутреннего пояса на «Николае I» была выше на 120%.

Сечение линейного корабля «Император Николай I» по 75-му шпангоуту с указанием бронирования
Источник: wunderwaffe.narod.ru

Выше главного бронепояса наружный борт от форштевня до кормового траверза защищался тонким поясом из нецементированных плит толщиной 75 мм. Его функция заключалась в защите борта от повреждений, вызванных фугасными снарядами. На предшественниках «Николая I» («Севастополе» и «Императрице Марии») его толщина составляла соответственно 125 и 100 мм. За счёт снижения толщины этого элемента защиты удалось сэкономить значительный вес и усилить бронирование главного пояса. За пределами цитадели корпус также имел защиту: от носового траверза до форштевня шёл пояс из крупповских плит толщиной 200 и 100 мм. Выше его размещался ещё один пояс из плит толщиной 100 мм. Корма за пределами цитадели защищалась поясом толщиной 175 мм, поверх которого шла 35-мм палуба, а понизу – палуба толщиной 63 мм.

Мощную защиту наконец-то получили башни главного калибра и их барбеты, бывшие воистину «ахиллесовой пятой» предыдущих дредноутов. Лобовые плиты башен имели толщину в 300 мм, стенки и крыша – в 200 мм. Бронирование барбетов получило адекватную защиту толщиной 300 мм выше уровня верхней палубы и 225–250 мм в пространстве между верхней и средней палубами. Боевая рубка защищалась с боков 400-мм плитами, а толщина крыши составляла 250 мм.

В целом, можно утверждать, что уровень бронирования «Николая I» был весьма высоким. Вес броневой защиты составлял 9454 т, или 33,9% от водоизмещения (для сравнения, вес бронирования на «Императрице Екатерине II» составлял 6878 т, или 28,8% от водоизмещения). Таким образом, удельный вес брони приближался к показателям тогдашних германских дредноутов, бывших по этому параметру лучшими в мире.

Увы, у «Николая I» имелось уязвимое место – он был плохо защищён от подводных взрывов. В случае попадания торпеды энергии её взрыва противостояли бы лишь наружная и внутренняя обшивка борта, а также слой угля в угольных ямах за ней. Переборка, отделявшая угольные ямы от котельных и машинных отделений, имела толщину всего 10 мм и не смогла бы задержать осколки разрушенного борта и продукты взрыва. По расчётам, подрыв уже 80–100 кг тротила привёл бы к затоплению больших внутренних объёмов корабля. Увы, подобная недооценка мощи быстро развивавшегося торпедного оружия была в той или иной мере свойственна практически всем тогдашним флотам, за исключением германского.

Машинно-котельная установка

Машинно-котельная установка для четвёртого черноморского линкора полностью повторяла проект установки для линкора «Императрица Екатерина II», однако развивала несколько большую мощность за счёт оптимизации некоторых параметров.

Котельная установка состояла из двадцати котлов типа «Ярроу», ранее уже применявшихся на всех русских дредноутах и хорошо освоенных промышленностью. Основным топливом был уголь, однако допускалась возможность одновременного впрыска нефти через форсунки, расположенные в верхней части топки. Котлы располагались в двух группах – носовой (8 котлов) и кормовой (12 котлов). Давление вырабатываемого пара составляло 17,5 атм.

Шесть турбин системы Парсонса располагались в трёх отсеках (двух бортовых и одном среднем). В левом бортовом отсеке располагались турбина высокого давления переднего хода и турбина высокого давления заднего хода, вращавшие левый наружный вал. В правом бортовом отсеке по такой же схеме располагались турбины, вращавшие правый наружный вал. В среднем отсеке находилось по одной турбине низкого давления переднего/заднего хода на каждом из двух внутренних валов. Суммарная мощность энергетической установки составляла около 30 000 л. с., скорость полного хода – 21 узел, экономического хода – 12 узлов. Запас топлива составлял 650 т, что позволяло кораблю идти с максимальной скоростью в течение 12 часов.

Электроэнергию вырабатывали четыре главных турбогенератора мощностью по 360 кВт и два вспомогательных мощностью по 200 кВт, каждый из которых приводил во вращение две динамо-машины – переменного и постоянного тока. Напряжение вырабатываемого переменного трёхфазного тока частотой 50 Гц составляло 225 В. К потребителям постоянного тока относились орудийные башни, система подачи снарядов, прожектора и лампы освещения. На переменном токе работали электровентиляторы, аэрорефрижераторы, электромоторы приборов управления стрельбой, судовых мастерских и прочих вспомогательных механизмов.

Система успокоения качки

«Николай I» первым из русских линкоров оснащался системой активного успокоения бортовой качки. Успокоение качки достигалось за счёт переливания воды из специальных цистерн U-образной конструкции одного борта в цистерны другого. Размеры цистерн рассчитывались таким образом, чтобы периоды колебаний воды в них примерно соответствовали периоду естественных колебаний корабля. Цистерны должны были располагаться на протяжении второй и третьей артиллерийских башен во внутренних трюмных бортовых отсеках. Объём воды, принимаемой в них непосредственно перед боем, составлял 740 т. Согласно расчётам, применение системы успокоения качки должно было снизить среднюю величину размахов примерно на 50%, что увеличивало предполагаемый процент попаданий в среднем вдвое.

Строительство

Закладка линкора на стапеле, освободившемся после спуска на воду корпуса линкора «Императрица Екатерина II», состоялась в Николаеве 9 июня 1914 года. Строительство вела частная компания «Наваль», взявшая на себя обязательства предъявить линкор на испытания не позднее 1 марта 1917 года. Артиллерия, торпедное вооружение, приборы управления стрельбой и броня поставлялись Морским министерством и в стоимость 22,5-миллионного контракта не входили.

После начала боевых действий в августе 1914 года строительство линкора несколько замедлилось. Сказались переориентация промышленности на военные рельсы, задержки поставок из-за границы и перезаказ части комплектующих у новых контрагентов. Кроме того, уровень турецкой угрозы снизился из-за того, что линкоры «Султан Осман I» и «Решадие» были реквизированы на время войны англичанами. Тем не менее, в течение осени-зимы 1914 года постройка корабля продвигалась довольно быстро. К середине весны 1915 года ветви шпангоутов были доведены до уровня средней палубы, в трюме шёл монтаж переборок. 15 апреля состоялась церемония официальной закладки, приуроченная к посещению завода Николаем II.

Однако сбои в поставках комплектующих продолжали нарастать. Ижорский завод срывал сроки поставки бронеплит скосов нижней палубы, что задерживало спуск корпуса на воду, изначально планировавшийся на октябрь 1915 года. Кроме того, рабочих компании «Наваль» постоянно перебрасывали на строительство крейсеров и эсминцев, а также достройку «Екатерины II».

В конце 1915 года большую часть брони верхней палубы перезаказали Мариупольскому броневому заводу. Появилась надежда завершить все работы по корпусу к концу весны 1916 года, а в июне произвести спуск на воду. Однако и этот срок был сорван из-за продолжительной стачки рабочих на «Навале» в январе-феврале 1916 года. В итоге спуск линкора на воду состоялся лишь 5 октября.

Нужно отметить, что яхту «Штандарт» отличал очень высокий уровень комфорта, но при этом, совсем не комфорту в ущерб, она же имела и высокие мореходные качества и справедливо считалась лучшей яхтой такого класса во всем мире из таких судов. В книге американского писателя Роберта Мэсса «Николай и Александра» о ней написано так: «Где бы ни швартовался «Штандарт» - на Балтике или у крымских скал, - он был образцом морской элегантности. Размером с небольшой крейсер, оснащённый паровой машиной, работавшей на угле, он тем не менее был спроектирован как парусное судно. Его огромный бушприт, украшенный золотым вензелем на чёрном фоне, устремлённый вперед, точно выпущенная из лука стрела, как бы продолжал нос клипера. Над палубой возвышались три стройные, покрытые лаком мачты и две белые дымовые трубы. Над надраенными палубами были натянуты белые парусиновые тенты, затеняющие от солнца плетёные столы и стулья. Под верхней палубой располагались гостиные, салоны, кают-компании, обшитые красным деревом, с паркетным полом, хрустальными люстрами, канделябрами, бархатными портьерами. Помещения, предназначенные для царской семьи, были задрапированы ситцем. Помимо судовой церкви и просторных кают для императорской свиты на яхте имелись помещения для офицеров, механиков, котельных машинистов, палубной команды, буфетчиков, лакеев, горничных и целого взвода моряков гвардейского экипажа. Кроме того, на нижних палубах нашлось достаточно места для размещения духового оркестра и балалаечников».

Императорская яхта «Штандарт». На рейде Ялты, 1898 год.

В присутствии на «Штандарте» августейших особ яхту всегда сопровождал эскорт из 2-3 миноносцев. Некоторые из них могли стоять неподалеку от яхты, тогда другие неторопливо курсировали на горизонте.

Императорский салон.

Кабинет Николая Второго.

Днем яхта медленно плыла между скалистыми островами, щедро рассыпанными природой у берегов Финляндии, периодически углубляясь в живописные прибрежные заливы, окаймленные по берегу стволами высоких корабельных сосен. К вечеру бросали якорь в какой-нибудь укромной безлюдной бухте, а утром пассажиры «Штандарта» уже любовались ее тихой прозрачной водой, дном с жёлтым песком и валунами из красного гранита, поросшими густым кустарником.

Салон императрицы.

Столовая членов императорской семьи.

Императрица, страдавшая от частных недомоганий, на берег сходила редко, а большую часть времени проводила на палубе. С 1907 года ее фрейлиной стала Анна Александровна Вырубова, и теперь вместе с Александрой Фёдоровной на яхте «Штандарт» она проводила много времени и оставила об этом интересные воспоминания. Когда было тепло императрица и фрейлина грелись на солнышке в креслах на палубе, музицировали, писали письма и любовались морскими пейзажами. По вечерам же, когда Николай Второй играл со своими адъютантами на бильярде или же курил на палубе набитые им собственноручно папиросы, Александра Фёдоровна и Вырубова занимались тем, что читали друг другу вслух или же шили при свете электрической лампы.

Спальня наследника-цесаревича.

Обед нижних чинов.

В хорошую погоду Николай II имел обыкновение совершать долгие прогулки вместе с дочерьми по финским лесам, что росли по берегам бухт. При этом он часто отпускал сопровождавшую их охрану и гулял с ними один. Девочки занимались тем, что собирали букеты цветов, лесные ягоды, грибы, росший на скалах седой мох и сверкающие волшебными искорками маленькие кусочки кварца. На яхту путешественники, полные впечатлений, возвращались к полуденному чаю, который им подавали на верхней палубе под марши, которые исполнял духовой оркестр, или под виртуозную игру группы балалаечников, входящих в штат персонала яхты.

Княгини Ольга и Татьяна на борту «Штандарта».

По вечерам императорская яхта превращалась в настоящую колыбель. Её лёгкое покачивание на воде всех убаюкивало. Так что, когда стюарды начинали накрывать в гостиной стол к ужину, есть его очень часто было просто некому: вся императорская семья уже крепко спала.

Татьяна в матроске.

Находясь на борту «Штандарта» Николай II продолжал заниматься государственными делами, так что к нему на миноносцах и катерах прибывали для докладов и министры, и чины тайной полиции. График своего ежегодного июньского двухнедельного отпуска на борту яхты император выстраивал таким образом, чтобы два дня в неделю работать, а пять дней - отдыхать. В это время отдыха ни министрам, ни высоким чинам тайной полиции подниматься на борт яхты не разрешалось. Но важные донесения, а также различные документы и прессу на «Штандарт» из Санкт-Петербурга доставлялись ежедневно курьерским катером.

Императорская семья на борту яхты «Штандарт».

В своих мемуарах Вырубова подробно рассказала о том, что происходило на яхте «Штандарт» в ее присутствии. Например, о том, что пока дочери императора были еще маленькими, за каждую из них отвечал специальный матрос-нянька (как их называли на «Штандарте» - дядька), которые занимались тем, что следили за тем, чтобы доверенный его заботам ребёнок не упал бы за борт.

Саблин Н.П. – автор мемуаров о службе на «Штандарте» в обществе великих княжон и офицеров яхты.

Потом великие княжны подросли и получили родительское разрешение купаться в море самостоятельно, однако «дядьки» при этом не отменялись. Просто, чтобы их не смущать во время водных процедур, они находились на берегу поблизости и, стоя на какой-нибудь возвышенности, наблюдали за ними в бинокль.

Императорская яхта «Штандарт» в Ревельском заливе. Король Эдуард VII и император Николай II.

Понятно, что чем не старше становились княжны, тем сильнее тяготила их эта опека и они стремились, как и все дети, показать, что они уже «не маленькие». Бывало, что княжны своих дядек и дразнили, и даже устраивали им разные каверзы. Однако Николай II никогда не вмешивался в эти отношения между своими дочерьми с яхтенными матросами-няньками. Но всем дядькам каждый год за их нелёгкий и весьма деликатный труд от императора в подарок давались именные золотые часы, то есть оценивался он весьма высоко.

Король Эдуард VII и император Николай II на борту «Штандарта» в 1908 году.

Случается, вспоминала Вырубова, что «Штандарт» бросал якорь в водах владений как русской, так и финской знати. И их владельцы нередко могли поутру встретить на пороге своего дома русского императора, который вежливо спрашивал их разрешения поиграть у них на теннисном корте. Кстати, Николай II был прекрасным теннисистом, что отмечала не она одна.

Жизнь императорской семьи на яхте проходила легко и беззаботно. Это был ее собственный мир, мир вдали от бед и печалей, мир в «башне из слоновой кости».

Александра Федоровна с царевичем Алексеем.

Великая княжна Мария Николаевна и британская принцесса Виктория на борту яхты «Штандарт» в Ревеле.

Начальник канцелярии Министерства Императорского двора А.А. Мосолов в своих записках «При дворе последнего Российского императора», опубликованных в 1993 году, писал: «Сама государыня становилась общительной и весёлой, как только она ступала на палубу «Штандарта». Императрица участвовала в играх детей и подолгу разговаривала с офицерами. Офицеры эти, очевидно, занимали очень привилегированное положение. Часть их каждый день приглашалась к высочайшему столу. Государь и его семья нередко принимали со своей стороны приглашение на чай в кают-компании... Младшие офицеры «Штандарта» мало-помалу присоединялись к играм великих княжон. Когда те выросли, игры превратились незаметно в целый ряд флиртов - конечно, вполне безобидных. Слово «флирт» я употребляю не в том вульгарном смысле, который ему теперь дают; - офицеров «Штандарта» лучше всего было сравнивать с пажами или рыцарями средневековья. Много раз эта молодежь потоком проносилась мимо меня, и никогда я не слышал ни одного слова, могущего вызвать нарекание. Во всяком случае эти офицеры были чудесно вышколены...»

Царевич Алексей и его дядька Андрей Деревенько.

А Вырубова вспоминает о том, как «… проходя мимо двери цесаревича Алексея Николаевича, я увидела императрицу-мать, сидящую на его кроватке: она бережно чистила ему яблоко, и они весело болтали».

Государь-император с супругой на борту яхты «Штандарт».

В любом случае император, оказавшись на своей яхте, старался как можно больше времени находиться со своими детьми. Причем, большие размеры яхты превращали ее в отличную игровую площадку. Юные княжны, например, катались по ее палубе на роликовых коньках!

Княжна Анастасия играет с котятами…

Княжны Мария и Татьяна играют с котятами, 1908 г.

Но нельзя сказать, что «Штандарт» был лишь своего рода плавучим домом для царской семьи. Яхта очень часто использовалась для участия в различных дипломатических и представительских мероприятиях. В то время в Европе не было такого императора, короля или президента, который хотя бы один раз не был бы на этом судне, не ступал на его сверкающую чистотой палубу и не любовался ее декором, бравым экипажем и интерьером.

Мария, Ольга, Анастасия и Татьяна… О том, какая в будущем их ожидает судьба, они еще не знают…

«Приехали по делам». Министр Императорского двора барон В.Б. Фредерикс и председатель Совета министров П.А. Столыпин на палубе яхты «Штандарт». Финляндия, 1910 г.

В 1909 году Николай II именно на борту «Штандарта» предпринял свой последний визит в Англию, во время которого король Эдуард VII в честь своего венценосного гостя устроил парад королевского военного флота. Оба государя находились на борту королевской яхты «Виктория и Альберт», которая проплывала между тремя линиями броненосцев и дредноутов. При этом на английских военных кораблях перед яхтой приспускали флаги, корабли салютовали орудийными выстрелами, а оркестры на палубах играли гимны «Боже, царя храни!», и «Боже, храни короля!». Король Эдуард VII и император Николай в форме английского адмирала стояли рядом на палубе и отдавали честь, а тысячи британских моряков кричали им громкое «ура».

Николай II проводит смотр линейным кораблям-додредноутам Черноморского флота.

Что касается Николая II и кайзера Вильгельма, то в последний раз им довелось встретиться в июне 1912 года и опять-таки на борту яхты «Штандарт». Тогда и «Штандарт», и яхта императора Вильгельма - «Гогенцоллерн», встали на якорь борт о борт в порту Ревель (ныне Таллин). 30 июня 1912 года Николай написал в письме к матери: «Император Вильгельм гостил три дня, и всё прошло вполне удачно. Он был чрезвычайно весел и приветлив... дал хорошие подарки детям и Алексею подарил много настольных игр... Он пригласил в последнее утро к себе на яхту на закуску с шампанским всех офицеров "Штандарта". Этот приём продолжался полтора часа, после чего он рассказал мне, что наши офицеры выпили 60 бутылок его шампанского».

Фотография царевича Алексея Николаевича России с матросами, 1908г.

Интересно, что его бело-золотая яхта «Гогенцоллерн» имела водоизмещение 4000 тонн и потому была значительно меньше «Штандарта», и кайзер не мог скрыть своей зависти, глядя на это прекрасное судно. «Он говорил, - писал Николай II матери, - что был бы счастлив получить её в подарок...». Но… сколько он не намекал Николаю, как было бы это хорошо, тот его намекам не внял и «Штандарт» в итоге так при нем и остался.

Машинный отсек яхты «Штандарт».

Одно из плаваний в шхерах закончилось аварией. Вот ее описание, сделанное Робертом Мэсси в 1907 году, то есть сразу после происшествия: «Яхта выходила узким проливом в открытое море. Пассажиры сидели на палубе. Внезапно с оглушительным треском яхта ударилась о подводную скалу. Опрокинулась посуда, упали стулья, попадали на палубу музыканты. Вода устремилась в трюм, «Штандарт» накренился и стал оседать. Взвыли сирены, матросы стали спускать на воду шлюпки. В этот момент не оказалось трёхлетнего цесаревича, и оба родителя просто обезумели от горя. Оказалось, что матрос-нянька Деревенько при ударе «Штандарта» о скалу схватил Алексея на руки и перенес его на нос яхты, считая вполне правильно, что с этой части судна ему будет легче спасать наследника при полной гибели яхты.

Николай II всё время находился у лееров, следя за спуском шлюпок. Он часто смотрел на часы, подсчитывая, на сколько дюймов в минуту опускается в воду «Штандарт». По его оценкам, оставалось 20 минут. Однако благодаря своим герметичным переборкам яхта не затонула. И позднее была отремонтирована».

«Яхта «Штандарт» - «яйцо» Фаберже.

Сестра Николая II Ольга вспоминала, что пока «Штандарт» чинился, матросов с яхты часто приглашали в Мариинский театр исполнять там роли рабов и воинов, например, в опере «Аида». «Было смешно видеть этих высоких мужчин, стоящих неловко на сцене, одетых в шлемы и сандалии и показывающих свои голые волосатые ноги. Несмотря на неистовые сигналы режиссёра, они таращили глаза на царскую ложу, широко и весело улыбались нам».

«Яхта «Штандарт» - «яйцо» Фаберже. Крупным планом.

В советское время из яхты «Штандарт» сделали минный заградитель «Марти», но это уже совсем другая …

Этот броненосец мог бы носить почетное прозвище "корабль адмиралов". Специально спроектированный в качестве флагманского корабля он видел на своих палубах многих "превосходительных" начальников. Иные адмиралы, поднимавшие на нем свой флаг, золотом вписали свое имя в историю отечественного флота, но нашелся один человек, и честная служба корабля была перечеркнута позором сдачи врагу....

Проектирование и постройка
"Император Николай I" во многих книгах называют кораблем однотипным герою нашей предшествующей серии "Императору Александру II", такое утверждение в целом верно, но однотипность эта образовалась как бы "задним числом". Ибо сначала адмирал Шестаков, выдавая 3 марта 1884 года задание на разработку проекта нового броненосца, имел ввиду построить корабль поменьше с другой артиллерией, да еще по возможности использовать на нем хранящиеся на складах паровые машины с парохода "Опыт" ("разжалованная" из императорских яхт третья поповка "Ливадия"). Однако, по мере внесения в в проект все новых и новых идей размер корабля (пока на бумаге) все рос и рос, пока не сранялся и даже местами не превзошел "Александра". Наконец в апреле 1885 года адмирал утвердил проект корабля и вроде бы решил дать заказ на него Балтийскому заводу, но к осени передумал и 20 декабря контракт был подписан с "Обществом Фрако-Русских заводов, бывших Берда" - старейшим предприятием в России в области парового судостроения. При этом руководствоваться завод должен был "проектом "Императора Александра II" с внесенными изменениями.
Эти изменения вносились постоянно в ходе всей постройки корабля, что задерживало сроки строительства и являлось причиной головной боли для заводчиков. В 1887 году было решено заменить орудия главного калибра на более дальнобойные 35-калиберные, барбетную башню - на "закрытую башню малого диаметра", на корме решили разместить помещения для адмирала и штаба эскадры и т.д. и т.п. Наконец, 20 мая 1889 года броненосец в торжественной обстановке был спущен на воду.


(20 мая 1889 года - Спуск на воду бронесца "Император Николай I")
Корабль продолжал достраиваться на плаву. в конце сентября 1890 года броненосец перевели в Кронштадт для окончательной достройки и проведения испытаний. Скорость броненосца оказалсь меньше желаемой и меньше чему его "систершипа", специальная комиссия морского ведомства занялась выяснением причины этого. Работы на корабле шли настолько медленно, что Франко-Русский завод подал счет Морскому ведомству требуя возмещения убытков из-за постоянных изменений проекта. Чиновники долго отпирались, но 1 января 182 года Министерство признало обоснованность заводских претензий, и согласилось освободить завод от штрафов оговоренных в контракте за неготовность корабля к назначенному сроку. Лишь к началу навигации 1893 года застоявшийся в постройке броненосец (а строился он напомним с 1885 го!) вступил в строй...

В дальних плаваниях (служба)
Служба корабля началсь раньше, чем закончилась его достройка. 13 мая 1891 года он принял участие в морском параде в честь прибытия в Кронштадт эскадрый французских военных кораблей адмирала Жерве.
30 мая только что введенный в строй корабль отправилься в свое первое дальнее плавание - к берегам Америки, где принял участие в торжествах, связанных с 400-летием открытием этого континента.


(В порту Понта Дельгада во время первого заграничного плавания 1893 год)
В 1894 году корабль отправляется в Средиземное море, где становится флагманским кораблем русской Средиземноморской эскадры. Это соединение кораблей играло двоякую роль - обесчивало интересы России в южных водах Европы, и одновренно служило как бы выдвинутым вперед резервом для усиления русской Эскадры Тихого океана. Командовал в тот момент эскадрой адмирал Авелан - будущий управляющий делами морского ведомства.


(С кормы грозный броненосец и впрямь похож на мирный пароход)
Однако, 2 декабря того же года его сменил контр-адмирал Степан Осипович Макаров, а уже 24 января 1895 года получив секретный приказ из Петербурга эскадра уходит на Дальний восток. Там из эскадр Средиземного моря и Тихого океана формировалось новое соединие - соединенные эскадры под командой вице-адмирала С.П. Тыртова.
Сосредоточение мощного соединения русского военно-морского флота в китайском порту Чифу стало хорошим инструментом в руках русской дипломатии, когда Россия вмешалась в пересмотр итогов Японо-китайской войны. Япония уступила фактическому ультиматуму трех европейских держав, подкрепленному внушительной военно-морской силой.


(Под флагом адмирала Макарова)
В 1896 году Соединенные эскадры были расформированы и "Император Николай I" возвратился в Средиземное море.
В 1899 году корабль прошел незначительную модернизацию в ходе которой расстался со своей кормовой надстройкой и вторым балконом. Серьезно, правда, боевые качества броненосца не возрасли, но он снова занял свое место в Средиземном море.
А на Дальнем Востоке вовсю сгущались тучи русско-японского конфликта. Морской главный штаб империи спешно стягивал к Порт-Артуру и Владивостоку боевые корабли. Летом 1903 года в Средиземном море появился отряд адмирала Вирениуса в состав котрого включили было и "Император Николай I". Однако, вскоре приказ был пересмотрен и броненосцу было велено по-прежнему оставаться в теплых водах между Европой и Африкой.
Современные историки полагают, что причиной такого решения стало нежелание командования Тихокеанской эскадрой связываться с этим устаревшим кораблем - увы, хотя со времени вступления в строй броненосца не прошло и 10 лет он уже попал в разряд устаревших... Более того, когда война началась корабль получил приказ... возвращаться на Балтику.

ПОследний поход
Адмирал Рожественский тоже не посчитал нужным включить "Николая" в состав вверенной ему Второй эскадры Тихого Океана, однако, после падения Порт-Артура выбирать уже не приходилось. И "Император Николай I" стал флагманским кораблем Третьей эскадры Тихого океана, на его мачте поднял свой флаг контр-адмирал Николай Иванович Небогатов.
Во главе отряда из 5 боевых кораблей броненосец последний раз прошел хорошо знакомым маршрутом, и 26 апреля 1905 года у анамских берегов встретились с эскадрой адмирала Рожественского. Броненосцы Небогатова составили ее третий броненосный отряд.
Дальнейшее хорошо известно. Написать можно много, но это будет рассказ о людях, а мы пишем о кораблях.
14 мая "Император Николай I" впервые в своей кораблельной жизни принял участие в морском бою - началось цусимское сражение.
Днем следующего дня броненосец по приказу изменившего Государю и присяге адмирала спустил флаг и сдался японцам.....


("Император Николай I" после цусимы. На башне - японские матросы)
Под флагом Микадо
Устаревший броненосец вряд ли представлял существенную боевую ценность для флота островной империи, однако, как символ японской победы, взятый в бою флагман неприятеля он несомненно поднимал дух моряков страны восходящего солнца, а посему под названием "Ики" проплавал в составе флота Микадо до 1918 года.
По другим сведениям - переоборудованный в корабль мишень он был потомплен огнем японских дредноутов в 1915 году, а в 1922 - разоран на металл


(Броненосный корабль "Ики" под японским флагом 1912 год)

«Император Александр III» был третьим в числе кораблей класса «Императрица Мария» — дредноутов, спущенных на воду в Черном море и предназначенных для борьбы с флотом Османской Турции. Назван он был в честь императора Александра III, унаследовавшего трон после гибели брата в 1881 (на самом деле брат Александра, Николай Александрович, скончался после непродолжительной болезни — прим. пер. ). Хотя на Александра III тоже было осуществлено несколько покушений, он умер от естественных причин в 1894 году. Будучи консерватором, он обратил вспять многие из проведенных его отцом реформ, что косвенно вызвало революционные настроения в России в начале 20 века. Конструкция корабля представляла собою улучшенный класс линкоров «Гангут» (относящиеся к которому корабли строили в Балтии), однако «Александр» нес куда более тяжелую броню. Этот класс кораблей был оснащен двенадцатью 12-дюймовыми орудиями (305 мм — прим. ред ), размещенными на четырех платформах по три ствола и распределенными вдоль горизонтальной оси корабля (находились они в одной плоскости). При водоизмещении в двадцать четыре тысячи тонн, корабль мог разгоняться до двадцати двух узлов.

Из-за соперничества с османами Черноморский флот остался единственным российским флотом, который не был расформирован после русско-японской войны. Заказанные османами дредноуты «Султан Осман I» и «Решадие» (позднее переименованные в ЕВК «Эджинкорт» и ЕВК «Эрин») обеспечили бы туркам решающее превосходство над оставшимися в строю пятью устаревшими российскими линкорами. «Император Александр III» и два его близнеца должны были решить эту проблему. После начала войны Великобритания захватила оба турецких линкора, однако переброшенный немцами линейный крейсер «Гебен» позволил туркам сохранить свое присутствие в Черном море. Это значило, что положение не слишком отличалось от ожидаемого российским командованием.

Заложенный в 1911 году, «Императора Александра III» пострадал от череды проблем на стадии проектирования и производства, замедливших спуск корабля на воду. Вызванный войной дефицит ресурсов задержал завершение работы на год. Кроме того, чтобы сравняться с турецкими силами, российские власти ускорили производство двух близнецов «Александра III» в ущерб самому «Александру». Спуск двух линкоров на воду ненадолго обеспечил российскому флоту превосходство в Черном море, во всяком случае до случайного взрыва «Императрицы Марии», уравнявшего силы сторон.

Контекст

Крейсер против атомной бомбы

Der Spiegel 24.03.2017

Россия строила самые устрашающие подлодки

The National Interest 09.02.2017

Ил-2 - русский «летающий танк»

The National Interest 07.02.2017

МиГ-25 не обнаружил противника

The National Interest 16.02.2017
Февральская революция 1917 года усугубила хаос. Временное правительство получило контроль над «Императором Александром III» и переименовало его в «Волю». Несмотря на то, что он все еще не был завершен, корабль вышел в море. Тем не менее, на тот момент ни Временное правительство, ни большевики не сумели закрепить свою власть на южной Украине, и спустя несколько месяцев «Волю» присвоило одно из нескольких независимых украинских правительств, появившихся после революции. Еще через несколько месяцев неумолимое наступление рейхсвера обеспечило немцам контроль над значительной частью Черного моря. Согласно Брестскому договору «Воля» и ее остававшиеся близнецы перешли к Германии. Революционная команда «Свободной России» (как была переименована «Императрица Екатерина») приготовилась затопить корабль, однако он был захвачен немцами, переименован в «Волгу» и зачислен в немецкий флот 15 октября 1918 года, все еще незаконченный. Немцы сложили оружие 11 ноября 1918 года и передали «Волгу» под управление Великобритании. Британцы не хотели оставлять корабль большевикам, а потому отвели его в Измир под флагом Королевского флота.

В 1919 Великобритания, Соединенные Штаты, Франция и Япония намеревались подавить большевистскую революцию в зародыше через сочетание непосредственного вмешательства и поддержки Белого движения. Британцы передали «Волгу» белым, которые привели корабль в боеготовность и переименовали его в «Генерал Алексеев» в честь имперского и контрреволюционного российского генерала Михаила Алексеева. «Генерал Алексеев» осуществлял обстрел развернутых на побережье Черного моря сил большевиков, пока красные не раздавили занимавших Крым белых в середине 1920 года. Спасаясь от большевистской тирании, «Генерал Алексеев» возглавил потрепанный флот, ушедший от Крыма и покинувший Черное море в ноябре 1920 года. Прозванный флотом Врангеля (в честь последнего белого командира, остававшегося в этом регионе), он включал «Алексеева», устаревший линкор, два крейсера, десяток эсминцев, четыре подлодки и несколько малых суден. Помимо команд соответствующих кораблей, флот вмещал четыре с половиной тысячи беженцев.

«Генерал Алексеев» отправился в Бизерту, французскую колонию в Тунисе, где был задержан французами до 1924 года, в котором Франция официально отказалась от политики сдерживания Советского Союза и признала большевистское правительство. Франция и СССР не могли прийти к соглашению относительно возврата корабля, частично из-за его плохого состояния, а частично из-за требования французов выплатить издержки за его содержание в течение предшествовавших нескольких лет. То, насколько состояние «Алексеева» уступало таковому у других старых российских линкоров в Балтии стоит под вопросом, и с некоторой вероятностью СССР мог бы использовать его в Черном море. В любом случае «Генерал Алексеев» остался у французов, которые постепенно разбирали его на металлолом в Бизерте в течение следующего десятилетия.

Как ни странно, история на этом не заканчивается. В начале 1940 года Франция перевела основную орудийную батарею «Алексеева» в Финляндию для противостояния советскому вторжению. Восемь орудий достигли назначения, еще четыре были захвачены немцами после вторжения в Норвегию. Немцы установили их в береговых укреплениях на захваченном острове Гернси. Финны использовали шесть своих орудий для обороны побережья и в качестве мобильной артиллерии, в конце концов уступив двое из них Советскому Союзу, который, в свою очередь, использовал их в качестве береговой артиллерии вплоть до 1990х годов. Одна орудийная платформа и одно орудие остались у финнов и были размещены в военном музее.

Конструкция корабля с четырьмя орудийными платформами и гладкой палубой была тупиковой и породила удивительно уродливые линкоры. Учитывая, что в межвоенный период Советы не сумели построить ни одного линкора, трудно судить, насколько «Алексеев» и родственные ему судна повлияли на производство советских линкоров. Тем не менее, сам факт того, что для имперского флота были выстроены эти безнадежно устаревшие линкоры свидетельствует в каком направлении двигалась империя перед революцией.

Роберт Фарли — частый автор The National Interest, является также автором «Книги Линкоров». Он работает старшим лектором в Школе дипломатии и международной коммерции имени Паттерсона в Университете Кентукки. В его профессиональную область входит военная доктрина, национальная безопасность и морские дела. Он ведет блоги в Lawyers, Guns and Money, Information Dissimination и The Diplomat.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.